...Сердце, глупое, колотится о ребра, и я уже сам как будто понимаю, что глупость затеял. Дверь скрипит, застываю на пороге.
Он оборачивается. И когда я вижу его лицо, я передумываю окликать его по имени. Потому что на его лице выражение удивления почти мгновенно сменяется брезгливостью и омерзением.
- Что это?..
Я почти плачу, и хорошо, что в полумраке этого не видно. Я же и так тряпка, недомужчина, теперь еще и вырядился, как баба.
Он, конечно, во всем прав. Поэтому я улыбаюсь и делаю вид, что слегка пьян, хотя на самом деле не выпил ни капли.
- А, так, решил попробовать. Мне не идет?
Нарочито неловко поворачиваюсь вокруг своей оси. Самого тошнит от наигранности тона, от всех этих женских тряпок, каблуков и косметики. Это с самого начала было глупо.
Я почти слышу, как он морщится.
- Иди в душ, что ли...
Я фыркаю и иду.
Руки трясутся так, что даже запереть дверь в ванную с первого раза не выходит. Сползаю по стенке и плачу почти беззвучно, уткнувшись лицом в ладони. Пальцы почти мгновенно чернеют от потекшей туши.
Какой же я дурак... Какой же я невозможный дурак...
И как невозможно глупо было считать, что он хотя бы когда-нибудь увидит во мне кого-то ближе, чем непутевый друг детства.