Я погиб при Ити-но-Тани, И мне было семнадцать лет. (с) Ацумори
В общем, итог для меня таков - Издох нолдор! Саааавсем Издох! А если в переводе - имхо, игра удалась еще как. Не знаю, сколько буду отходить. Что касается отчета - фиг его знает, когда и как он будет и будет ли, ибо сейчас я писать ничего не рискну. Фотографии будут завтра-послезавтра, скорее всего.
И всего один вопрос:
Господа игравшие, Финрод - как? в смысле, играл? А то я ж не помню нихрена окромя сюжетной линии...
Я погиб при Ити-но-Тани, И мне было семнадцать лет. (с) Ацумори
Ррррр... Марш спать, Менестрель. Марш, и начхать что плохо, а засыпать в ужасном настроении уж совсем ужасно... Представляешь, как будет забавно, если Финрод заснет посреди Хэлкараксэ? Или если Финрода тупо не пустят в Исход из-за того, что некая леди не дочитала математику? Так что спать. Рысью. Все будет, леди, спи. Хорошей ночи всем.
Я погиб при Ити-но-Тани, И мне было семнадцать лет. (с) Ацумори
Ломит плечи. И иногда холодом продирает до костей. И снится, снится, в бесконечно разных вариациях, одно и то же - встреча. Ты вернешься. Ты ведь говорил, что вернешься. Запрокидываю голову, закрываю глаза и вижу твое лицо. Я помню, веришь? Твои глаза, твои губы, твоя кожа, твои волосы, твои руки... Я сильный. Я даже привык. Я даже сильный машинально. Только мерзну иногда. Терпеть не могу холод, если нет возможности прижаться к кому-то... к тебе. Теперь - к тебе. Да и всегда, в общем-то, тоже... Память - как заезженная до дыр пленка. Вспоминаю урывками, вспышками, - что вспоминается. ...твои руки на моей коже. ...твои губы, целуют шею. ...твои глаза. Знаешь, светятся в темноте. ...твое сердце. ...твое горячее, тяжелое дыхание. ...твой голос.
Еще немного. Я тебе написал, что мне холодно здесь...
Я погиб при Ити-но-Тани, И мне было семнадцать лет. (с) Ацумори
Чашка поломалась. Лиза сидела на полу, бездумно перебирая осколки. Лизе было уже тридцать шесть лет. Но это была ее любимая чашка!.. Мобильный не звонил. Стол был засыпан крошками, посуда не помыта, а Лиза сидела рядом с поломанной чашкой, и уже-не-плакала. Красивая чашка… была. С малиновыми разводами, белая. В такой хорошо чай пить, или кофе. Хотя кофе Лиза не пьет. Ноги затекли, лицо опухло. Мобильный не звонил. Лиза дернула головой – чашка расплывалась, кажется, снова слезы. С красивой такой ручкой… была. И золотым ободком. Лиза терла руками лицо, пыталась встать, пыталась не смотреть на… чашку. Это была ее любимая чашка!.. Наконец встав, Лиза выкинула в окно мобильный. Чашка поломалась.
Знаете, в дневнике леди Менриэль есть такой тэг - осколки чашки.
Я погиб при Ити-но-Тани, И мне было семнадцать лет. (с) Ацумори
Глупенькая песня.
Напишу-ка глупенькую песню Для постылых якобы друзей, Пусть себе смеются до упаду От моих безграмотных идей. Все смеются, я доволен тоже - Я нагородил им темный лес, Этим лесом я отгородился как забором, Чтоб никто мне в душу не пролез. Не хочу, чтоб на порез вчерашний Кто-то сыпал перец или соль, Чтобы кто-то обнимал меня за плечи: "Где твоя прекрасная Ассоль?"
Я для них остаться должен Своим парнем, парнем в доску, Наркоманом, Жоржем Дюруа, Пьяницей и музыкантом И непризнанным талантом, И никем иным мне быть нельзя.
Напишу-ка глупенькую песню, Сочиняя, буду хохотать... Я уверен: кинутся ребятки Тайный смысл под строчками искать. Я свяжу нарочно одной рифмой "Колесо", "постель" и "ремесло", Я весьма доволен этой стихотворной ширмой, Боже, как мне с нею повезло! Не хочу, чтоб на порез вчерашний Кто-то сыпал перец или соль, Чтобы кто-то бередил мне раны: "Где твоя прекрасная Ассоль?"
Я для них остаться должен Своим парнем, парнем в доску, Наркоманом, Жоржем Дюруа, Пьяницей и музыкантом И никем иным мне быть нельзя.
Напишу-ка глупенькую песню: Мучаться не надо, чтоб рожать. Голос мой с магнитофонной ленты Будет идиотов ублажать. Я подкину пару заморочек Про гашиш, про женщин, про вино. Это очень нужно, ведь без этого так скучно - Им другого в жизни не дано. Не хочу, чтоб на порез вчерашний Кто-то сыпал перец или соль. Приходя домой, снимаю маску: Где моя прекрасная Ассоль? Где моя прекрасная Ассоль? (с) Чиж и ко
Я погиб при Ити-но-Тани, И мне было семнадцать лет. (с) Ацумори
Даже застрелиться не получится. Не по канону. -- > Ни у кого меча нет? -- > Нет, ритуального харакири тоже не выйдет, Профессор европеец... -- > Хочу Гэмпэй! ... Грустно мне. И Джем в голове. А еще за задачками идти. Ладно, пофиг ибо нафиг.
Я погиб при Ити-но-Тани, И мне было семнадцать лет. (с) Ацумори
Ну вот, как бы пора выходить и ползти на студию, где меня будут обсуждать. А завтра у меня игра, к которой я нифига не готова, и на которой я нафиг никому не нужен. Так. Хватит. Мы бобры, бобры мы. Все прекрасно и замечательно. Отставить нервничать. Где вы видели нервных бобров? Кхм, согласна, неудачный пример... Ррррр...
Кто мы друг для друга... Кто сказал друзья? (с) Хельга Эн-Кенти
Душно. Честно говоря, терпеть не могу духоту. А здесь воздух напоен жаром. Вышел на улицу, проветрился, ага. Сажусь на корточки, задумчиво верчу в пальцах травинку. Пожухлая. Сухая почти. Надо попросить братика напомнить мне, что мы здесь забыли. Собственно, Ден сейчас роется где-то в доме, предположительно в подвале. Эти раскопки на удивление доставляют ему удовольствие. Откапывает очередную дедушкину рухлядь – и рад. Прямо такой восторг написан на почти детской мордочке… Ладно, пусть радуется. Сажусь на землю. Тепло, спать хочется. Чем, интересно, думал дед, когда оставлял нам эту рухлядь? Дом крошечный и скоро рассыплется на атомы. На протоны, электроны и нейтроны. Тьфу!.. Если бы не радостное личико Дена – ни за что бы сюда не сунулся. Ну чем ему не нравился Лондон? Нет, надо было тащиться сюда за полусгнившим наследством… - Бра-атик! Он растягивает гласные. А еще так… забавно вертит головой, выходя из дома и оглядываясь в поисках меня. В руках очередная хрень, которую он счел достойной моего высочайшего внимания. Махаю рукой, давая понять, что здесь сидит не очередной кустик травы, а очень даже я. Только такой же пожухлый. Ден подбегает, опускается рядом на землю. Лицо сияет… блин! Археолог гребаный. Вот если бы не он… а, что толку! А самое обидное – он-то здесь себя чувствует как рыба в воде. Ой, нет, не надо о воде. - Братик, гляди! Протягивает что-то. Честно говоря, его ладони меня интересуют гораздо больше, чем какая-то пыльная хрень. - Что это? – хмуро спрашиваю. Он в ответ тараторит, как пулемет. - Значок, помнишь, дедушка нам дарил, а ты свой потерял, вот я нашел, гляди, правда, здорово? Вздыхаю. Честно говоря, я эту хрень не терял, а специально засунул куда подальше. Совершенно безвкусная хрень, со звездой какой-то, красной… Но мальчишка-то радуется. Он свой значок берег как зеницу ока, особенно когда дед умер. Вымученно улыбаюсь. - Ага. Давай сюда. Забираю. Мальчишка ойкает. Ну вот. Я умудрился его поцарапать. Улыбается чуть смущенно, чудо пятнадцатилетнее… Притягиваю его ладонь к себе, облизываю поцарапанный палец. Нет, это не обязательно. Просто мне ужасно нравится, как он краснеет.
Я погиб при Ити-но-Тани, И мне было семнадцать лет. (с) Ацумори
Жарко-сухо. Сухо-жарко. В такую погоду, кажется, даже верблюды должны ужасно хотеть пить. А здесь такая погода всегда. И верблюды тоже. Люди кутаются в свободные одежды, в тщетных попытках спрятаться от палящего зноя и желтого песка. Он жжет сквозь обувь, он тут совсем-совсем желтый. Тут даже лица у людей отчего-то кажутся пергаментно-желтыми. Ты просыпаешься, уткнувшись носом в чьи-то волосы. Длинные, спутанные блондинистые волосы. Этот цвет тебя преследует. Но здесь спокойней – когда желтым вдруг кажется огромный мегаполис, это гораздо страшнее. Они смотрят на тебя сочувственными взглядами, а ты мечтаешь об иссушающем ветре пустыни. Мечтаешь, подолгу смотря в блеклое небо, все того же противного песочного оттенка. Они подобрали тебя в пустыне, пять месяцев назад. Тебя одного, совсем одного. Ты отодвигаешь от себя блондинку. Даже не помнишь ее имени. Жизнь идет и здесь, треклятая жизнь цвета старых костей. А там, далеко в пустыне, где пять месяцев назад засыпало, занесло горячим песком тела тех, с кем ты когда-то жил – там нет, там только смерть, все того же пожухлого оттенка. Тебя нашли одного. По горло в желтом песке. Ха. Ха. Ветер пустыни пощадил тебя. Ты закутываешься, по их примеру, во что-то свободное, и гуляешь в пустыне. Они просят тебя не уходить далеко от стоянки. Глупые. У них белки глаз желтые. Ты останавливаешься и смотришь на восход желтушного солнца, ты чуешь, что уже скоро. И ты знаешь, что когда ветер пустыни полоснет тебя по лицу песком, твоя кровь будет того же цвета. Желтой.
Я погиб при Ити-но-Тани, И мне было семнадцать лет. (с) Ацумори
Для Sigma and Nit Фэндом: Темное Королевство Пейринг: Н/Д, если знать, что искать.
читать дальшеКоролевский дворец всегда полностью отвечает желаниям владельца. По слову королевы стены могут скоропостижно перекраситься в пастельные тона, а по углам появятся статуи белого мрамора. Просто Ее Величество Берилл предпочитает темноту и гротеск. Юноша остановился перед очередной дверью и раздраженно дернул каштановый локон. Хотя какой там юноша – нервный подросток, но любой, кто вознамерится это до него донести, будет вызван на дуэль. Некоторые считают, что такая несоразмеренность силы и благоразумия ужасна. Но высказать это вслух еще никто не осмелился. Даже королева почему-то мирилась с его выходками. Собственно, именно королева и скрывалась за довольно вычурной каменной дверью. Хмыкнув, юный наследник Лорда Звезд небрежно постучал. Он все делал небрежно. Дверь отворилась с удивительной для ее размеров легкостью. Магия! Нефрит переступил порог и замер, наткнувшись на чей-то колючий взгляд. Разумеется. Мальчишка напрягся, не желая отводить взгляд, упрямо вскинул голову, уставившись на королеву. В очередной раз невольно подумал, что она совсем не в его вкусе. Монаршая особа довольно осклабилась – иначе назвать это гротескное подобие улыбки было нельзя – и отвела взгляд. Нефрит выдохнул, стараясь не показать, какое облегчение почувствовал. Как будто взгляд нанизал его на спицу, которую теперь вынули. Между тем королева, милостиво кивнув наследнику Звезд, казалось, совсем потеряла к нему интерес и перевела взгляд на третьего и последнего из присутствующих. Нефрит, пожав плечами, тоже посмотрел на него. Обычный. Обычный мужчина, волосы пепельно-светлые. Черты лица, пожалуй, слишком тонкие. Под взглядами двух пар глаз он явно чувствовал себя неуютно, но стоял, вытянувшись в струнку и не сводя глаз с королевы. Боится. Нефрит презрительно хмыкнул. И, поморщившись, преклонил колено перед королевой, не опуская, впрочем, взгляд. - Вы звали?.. – намеренно опустив обязательное «Ваше Величество». Бесконечно долгое мгновение казалось, что взгляд Королевы его испепелит, но затем монаршая особа смягчилась. - Да, - и кивнула в сторону, - Антрацит. Светловолосый мужчина подобрался, вопросительно глядя на королеву. Королева в его сторону даже глаз не скосила. - Испытай его. В блекло-голубых с примесью серого глазах вспыхнуло изумление. - В-ваше Величество?.. - Ты слышал?! Голос королевы сорвался в какие-то невыносимо высокие тона на грани слышимости. Лорд Антрацит вздрогнул. - Да… Ваше Величество. Если бы этот тусклый демон все еще мог бы ненавидеть – он бы ненавидел ее, подумал Нефрит. И, набрав воздуха в грудь, выдохнул, чуть растягивая гласные: - Ва-аше Величество, может, вы меня посвятите в то, что здесь происходит? - Ты хочешь стать Великим Лордом, Нефрит? – королева снова смотрела на него в упор, - Хочешь? Не то чтобы вопрос был очень неожиданным. Нефрит планировал стать Великим Лордом, но… так рано? - Да. Хочу. Голос не дрожит, не дрожит, я сказал! Даже под этим выворачивающим наизнанку взглядом. Тем более перед ним. Будто снова потеряв интерес, королева отвернулась, кивнув Лорду Антрациту. Нефрит перевел на него взгляд. Значит, этот?.. Лорд Иллюзий опустил голову. Ресницы дрожали, плечи тоже. Коротко выдохнул, поднял руки, коснулся пальцами пальцев. Резко поднял взгляд. Голубой? Такой яркий? Он?.. Неужели… ошибся?
Мира не было. Это осознавалось с совершеннейшим спокойствием, и даже немного сонливостью. Хотя какая к черту сонливость, когда и тела-то нет. И вообще, что это? На грани восприятия плавает что-то мутное. Но это не волнует. Не волнует ничего вообще. Хочется… отсутствия себя. Это правильно? – отстраненно удивляется сознание. Это неважно, - шепчет муть, растягивая шипящие - Ничего нет, ничччшего, тебя нет, ты таешшшшь… Смена кадра. Вокруг плавали как будто осколки зеркал. Странно, и только что не было. В зеркалах ничего не отражалось. Совсем ничего, ни тела, ни окружающего ничто, ни даже других зеркал. Ничего. Это было ужасно. Ужас затоплял, забивался в рот, нос, уши… Стоп. Откуда они взялись? Смена кадра. Каменная зала, блестящие юноши и девушки. На грани восприятия тонкий звон, оскаленные улыбки и свист. - Что ты тут делаешь? Тебя нет, - удивленно произносит девушка с пепельными волосами, проходя мимо. - Как? – оглядываешься, руки-ноги, туловище, все на месте. - Ничего нет, - равнодушно отвечает девушка, уплывая обратно в зал. Эти слова снова топят в холодном ужасе. Животном страхе. Но как?.. В толпе мелькает осколок… зеркала? Нет, не правда. Широко распахнутые голубые глаза, чуть удивленные, чуть восхищенные. Золотые волосы. «Связаны?» - удивленный шепот, на миг проступающие стены каменной залы дворца королевы. И снова липкий ужас, но… Стой, Нефрит. Ты же никогда ничего не боялся. Ничего. Ничего! Зал рассыпается. Смена кадра. Кабинет. Шкаф, стол, документы, чернила. Серое ощущение безысходности. Брысь! Смена кадра. Сад. Цветы, одуряющее сонный аромат. Вздор, все вздор, все просто иллюзии, это же… Все – иллюзии? Смена кадра.
Тени деревьев. Полувой-полуплач девочки на траве под деревом. Лицо зареванное, красное. Чей-то смех вдали – оборачиваешься, но зафиксировать не успеваешь. Девочка плачет, а у нее на руках… Что?.. Знакомые каштановые локоны. Сколько раз ты их видел в зеркале. Знакомые синие глаза, только подернуты какой-то пеленой… Вязкая зеленая кровь из ран. - Ты этого хочешь? Хочешь смерти? – голос тихий, вкрадчивый, - То, что я тебе показал – лишь маленькая толика, чувствуешь боль? А за ней не будет ничего. Тело отказывается двигаться, тонешь в собственных глазах. Смерть?.. Девочка плачет, девочка кричит, девочка просит не умирать… А ты не шевелишься. И тело на траве под деревом – тоже. Нет, нет, нет, это все треклятые иллюзии, этого нет, слышите, НЕТ! - Вся реальность – иллюзия, Нефрит. Хочешь? Эхом – чужой, почти неслышный голос откуда-то издалека, и снова голубые глаза, как осколок чего-то… нужного, важного. Подними голову, - шуршит, просит, заглушает треклятый плач девочки, - Подними же голову, идиот… Послушно запрокидываешь голову. Кажется, ты в этот момент только чья-то кукла, но лучше уж этого, чем – того… Звезды. Бескрайние звезды. Серебряные, алые, голубые… цвета его глаз. Светят, щекочут веки, улыбаются, подмигивают… Может, даже выпить предлагают… Так красиво… - Хочешь?.. Отвечаешь почти бездумно, на удивление легко, выбирая все и сразу. Тебе всегда удавалось выбирать. - Да. Хочу. Мир рассыпается огоньками, но теперь уже не страшно. Ты же знаешь – это просто звезды.
На бегу застегивая китель, из залы выбежал мальчишка… новоявленный Великий Лорд, и кинулся вслед за Антрацитом. - По-подождите! – запыхавшись, ухватил его за рукав, - Тот… тот мальчик, голубоглазый – он ведь есть? Правда? Мы встретимся? Лорд Иллюзий обернулся, смерив подростка уже заново потухшим взглядом. - Не знаю.
Я погиб при Ити-но-Тани, И мне было семнадцать лет. (с) Ацумори
Прямо даже как-то перестаешь проникаться ужасом насчет собственной глупости)
Значит, объясняю концепт. Сегодня я нашла шнуры от компьютера. И, как следствие, сидела в сети. При этом, то, что мама говорила сделать, я сделала. Вот буквально сейчас мама пришла домой, и произошел диалог. Я: Мама, вот сегодня я сделала все, что надо? Мама: <...> Да. Молодец. Чего ты хочешь? Я: Я хотела бы извиниться. Мама (удивившись): Что ты натворила? Я: Я сегодня нашла шнур и сидела за компьютером. Тем не менее, по твоим собственным словам, я все сделала.
Как итог - завтра я легально сижу за компом ^_____^ Аняня))))
Я погиб при Ити-но-Тани, И мне было семнадцать лет. (с) Ацумори
То ли отходняк, то ли так, хрень какая... Но меня бьет совершенно жуткая дрожь, руки-ноги мерзнут. А еще я где-то умудрилась долбануть колено =/ И как-то совершенно вломм разбираться, мое это, или вон тех двоих, ага.
Апд. Уползла. До вечера.
@настроение:
Холодно. *вспоминая сегодня прочитанное* Не-не-не... Не туда...
Я погиб при Ити-но-Тани, И мне было семнадцать лет. (с) Ацумори
Поиграем? Если кто-то хочет в таком поучаствовать, можно оставить коммент. Тогда я выберу три интереса из Вашего профиля, и Вам придется их проиллюстрировать.
Мне, от Sigma and Nit: читать дальшеСказки Да, я очень люблю сказки. Разные - от русских народных до китайско-японских, индейских и вообще авторских. Когда я еще жила в Борке, я перечитала практически все сказки в доме, а их у нас было очень много, ога) Сказки хорошие. Красивые такие.
Вечер Вечер, почти ночь, у бабушки в доме ужин. То есть, начался ужин еще засветло, но пока все съедят, а потом еще в лото поиграть... Тем более, стол стоит перед домом, в саду. Тепло так, только ветерок прохладный. Хорошо. Вот такая у меня картинка вечера рисуется. А с недавнего времени еще - Вечер, кухня, свечки. Ноутбук тоже светится, почти таинственно. Вот в этот вечер о еде думается мало. Только спать немного хочется, но это немного. А вообще - смотреть и слушать, поджав лапки под стул. Вечер. Темно. Голос. В конце концов засыпаю. Им и без меня есть чем заняться)
Спать "Кто такая эта Спать, и почему я ее так хочу?"(с) Собственно, что тут еще сказать? Я люблю спать. Особенно если не будят, особенно если не страшно. Последнее, прочем, бывает редко. А вообще - так хорошо засыпать, когда где-то в пределах квартиры что-то делает, ходит, шуршит, живет родное существо.
Я погиб при Ити-но-Тани, И мне было семнадцать лет. (с) Ацумори
Он снова ушел к себе на кухню, сполз по креслу на пол, запрокинул голову и закрыл глаза. Сидит.
А мне надо полить цветы, прочитать Белинского и поделать русский. И положить деньги на телефон. И поесть. И зохавать обратно шнур от компа. И избежать соблазна, коий лежит в туалете, то есть веника.