Я погиб при Ити-но-Тани, И мне было семнадцать лет. (с) Ацумори
Тяжело, когда твои братья превосходят тебя во всем. Когда ты - непутевый младший, милый и забавный, как домашний зверек. Когда тебя любят, но не замечают. И младший из твоих старших братьев ходит с печальной, понимающей полуулыбкой, помогает с учебой и тренирует в фехтовании. И старший из них, блистательный маршал, когда приезжает вдруг раз в несколько месяцев, забегает к тебе на несколько минут перед отъездом.
А ты весь вздрагиваешь от мысли о том, что можешь расстроить их. И тебе чудовищно обидно, что ты, кажется, единственный, у кого нет ни выдающегося дара, ни хотя бы хороших способностей - только обаяние плюшевого щенка.
Ты бы хотел пойти в армию за старшим из них, или хотя бы помочь младшему в управлении семейным хозяйством, но только кто же тебя пустит? Ты маленький еще. Тебя не принимают всерьез. И какая разница, что в твоем возрасте один заставлял себя слушать генералов и маршалов, а второго уже самого пророчили в маршалы.
Но расстроиться? Расстроить их? Показать свою обиду, свое почти-отчаяние, и смотреть на то, как их глаза наполняются растерянностью?
Нет.
И ты всегда улыбался, всегда поддерживал их во всем. Ты решил хотя бы стоять все время за их спинами, чтобы было, кому поддержать их. Помочь словом или взглядом, если потребуется.
И они никогда не видели тебя по-настоящему расстроенным, да и никто не видел, чтобы они, не дай бог, не узнали. В кошмарных снах тебе снились их растерянные взгляды и то, как они, такие замечательные и выдающиеся, не знают, что делать.
И, когда ты просыпался, ты поспешно натягивал на лицо улыбку и готовился быть любимым домашним зверьком. Еще один день.
А ты весь вздрагиваешь от мысли о том, что можешь расстроить их. И тебе чудовищно обидно, что ты, кажется, единственный, у кого нет ни выдающегося дара, ни хотя бы хороших способностей - только обаяние плюшевого щенка.
Ты бы хотел пойти в армию за старшим из них, или хотя бы помочь младшему в управлении семейным хозяйством, но только кто же тебя пустит? Ты маленький еще. Тебя не принимают всерьез. И какая разница, что в твоем возрасте один заставлял себя слушать генералов и маршалов, а второго уже самого пророчили в маршалы.
Но расстроиться? Расстроить их? Показать свою обиду, свое почти-отчаяние, и смотреть на то, как их глаза наполняются растерянностью?
Нет.
И ты всегда улыбался, всегда поддерживал их во всем. Ты решил хотя бы стоять все время за их спинами, чтобы было, кому поддержать их. Помочь словом или взглядом, если потребуется.
И они никогда не видели тебя по-настоящему расстроенным, да и никто не видел, чтобы они, не дай бог, не узнали. В кошмарных снах тебе снились их растерянные взгляды и то, как они, такие замечательные и выдающиеся, не знают, что делать.
И, когда ты просыпался, ты поспешно натягивал на лицо улыбку и готовился быть любимым домашним зверьком. Еще один день.
Поговори со мной. О чём-нибудь в этом концепте, или не в нём...
А мама кабачки пожарила и борщ сварила. А в холодильнике еще пельмени, в морозилке, в смысле. Еда есть))
Мур, еда - это хорошо.
Ага. А еще у нас солнышко выглянуло, воооот.
Надо попробовать написать сочинение.
Знаешь, пушистый... ну так, вдруг, если ты забыл - мы тебя всегда-всегда любим. И ты всегда можешь попросить у нас помощи, или там поплакаться на плече. Правда.
Блин. Только заметил, что нарисовал им слегка заострённые уши. О_О
Внезапно. К чему бы это?..
Не знаю. Сам удивлён...