Я погиб при Ити-но-Тани, И мне было семнадцать лет. (с) Ацумори
Стою у резных перил, глядя вперед, и думаю в который раз, что это небо и эта земля прекрасны. Этот прохладный ветер, пахнущий зеленью и холодным морем. Эти травы, кроны этих деревьев.
Эта пасмурная, холодная, свободная красота отпечаталась в моем сердце еще тогда, когда я не видел этих завораживающих пейзажей.
Слышу шаги, но головы не поворачиваю, так как точно знаю, кто это.
- Вы зачастили к нам. Подумываете принять мое предложение?
- Мечтайте дальше, господин виконт.
По губам скользит улыбка, тонкая, насмешливая улыбочка, которая заставляет людей влюбляться в меня, и которую я сам ненавижу.
Я все еще смотрю на прохладную зелень деревьев и небо, затянутое облаками.
Как бы я хотел остаться здесь навсегда. Не в этом особняке, хозяин которого то и дело бросает на меня взгляды, от которых хочется оттирать кожу, но в этой земле. Растянуться на траве, вдохнуть воздух, пахнущий дождем - и ждать, когда она впитает меня. Остаться в ней навсегда.
Но моя другая часть, жаркая, лживая, человеческая, тянет меня обратно, в объятия душной пустыни, к сухим и пыльным ветрам. Обратно в безжизненную, мертворожденную землю. Обратно - к людям, к людям, к людям. К людям, которых я возненавидел, как только увидел их ложь.
И я не могу не поддаться.
Потому что я сам не знаю, которое из моих "я" - настоящее.
Эта пасмурная, холодная, свободная красота отпечаталась в моем сердце еще тогда, когда я не видел этих завораживающих пейзажей.
Слышу шаги, но головы не поворачиваю, так как точно знаю, кто это.
- Вы зачастили к нам. Подумываете принять мое предложение?
- Мечтайте дальше, господин виконт.
По губам скользит улыбка, тонкая, насмешливая улыбочка, которая заставляет людей влюбляться в меня, и которую я сам ненавижу.
Я все еще смотрю на прохладную зелень деревьев и небо, затянутое облаками.
Как бы я хотел остаться здесь навсегда. Не в этом особняке, хозяин которого то и дело бросает на меня взгляды, от которых хочется оттирать кожу, но в этой земле. Растянуться на траве, вдохнуть воздух, пахнущий дождем - и ждать, когда она впитает меня. Остаться в ней навсегда.
Но моя другая часть, жаркая, лживая, человеческая, тянет меня обратно, в объятия душной пустыни, к сухим и пыльным ветрам. Обратно в безжизненную, мертворожденную землю. Обратно - к людям, к людям, к людям. К людям, которых я возненавидел, как только увидел их ложь.
И я не могу не поддаться.
Потому что я сам не знаю, которое из моих "я" - настоящее.
Мне не очень хорошо, ласковая. Я, кажется, немного объелся...
Держусь.
Ладно, я, наверное, поспать поползла. Не знаю, на сколько, и вообще получится ли заснуть.
Вот. Сходи поспи, ласковая. Я вымучаю эти две строчки, и смогу думать о другом.